Мама

НАШЕЛ РАБОТУ
В 1912 году весь Петербург облетела весть о чудесной помощи блаженной Ксении чертежнику В. А. Вот как сам он рассказывал об этом.
Долгое время В. А. не удавалось найти хорошую работу. Много раз поступал он на службу, но нигде не мог удержаться. Послужит неделю-другую, да и откажется, а иногда и ему откажут: то начальство не нравится, то работа тяжелая, то товарищи неподходящие... Так прошло несколько лет. В. А., не получавший денег, совершенно обносился, одежда истрепалась так, что ему стало стыдно выходить из дома. Временами он с большим трудом находил себе кое-какую случайную работу, но заработанных денег едва хватало на скудное пропитание. Много горя и скорби доставлял В. А. и своей глубоковерующей старушке-матери.
В начале 1907 года В. А. удалось получить простой, плохо оплачиваемый заказ. Вместе со своей знакомой В. А. делал эти чертежи у себя дома. В это время его мать принесла со Смоленского кладбища изображение блаженной Ксении. Это изображение мать В. А. повесила на стену, связала из шерстяных ниток венок и обвила этим венком литографию. В. А. и его знакомая стали смеяться над старушкой. Мать долго их уговаривала, совестила, но ничего не могла сделать.
На другой день заказчик сообщил В. А., что чертежи, которые он заказывал В. А., оказались не нужны. В. А. снова остался без работы. Как рассказывал сам В. А., его знакомая, смеявшаяся вместе с ним над поступком матери, украсившей литографию блаженной Ксении, оказалась в еще худшем положении — она совсем обнищала, опустилась, вынуждена была заняться попрошайничеством.
После этого прошло почти пять лет. Старушка-мать В. А. по-прежнему усердно молила Господа и блаженную Ксению вразумить ее гибнущего сына. И Господь услышал ее молитву. Проснувшись как-то рано утром, В. А. стал просить мать сходить с ним на могилку блаженной Ксении, сказал, что он желает помолиться ей, просить у нее прощения и помощи. И Господь с радостью принял заблудшего, но раскаявшегося сына. Придя с могилы домой, В. А. тотчас же написал письмо начальнику Северо-Западной железной дороги (где он ранее получил отказ) с просьбой дать ему какую-либо работу. В письмо это он вложил маленький клочок бумаги от литографии блаженной Ксении. И помощь от блаженной Ксении последовала тотчас же. Дня через четыре В. А. получил известие, что он принят на службу и что ему даже отпускаются необходимые суммы для приобретения приличной одежды.
Этот случай, описанный самим В. А., был помещен в первых жизнеописаниях блаженной Ксении.

СПАСЕНИЕ ОТ ПОЖАРА
Особенно примечателен случай чудесной помощи блаженной Ксении Марии Сергеевне Горевой.
Она родилась в Петербурге, в купеческой семье. Жили очень богато, имели своих лошадей, экипажи, много прислуги. Мария воспитывались в одной из гимназий и была уже в пятом классе, когда разразилась беда. Дела отца быстро пошли к упадку; кончилось тем, что однажды на квартиру пришла полиция и описала псе вещи: из-за мошенников отец потерял в один месяц на бирже триста пятьдесят тысяч рублей ассигнациями, и теперь, кроме долга, у отца не было ничего. Мария в то время еще не сознавала всей важности того, что случилось, но для матери это был тяжелый удар. Она перекрестилась, глядя на образ, и прошептала: «Твори, Господи, волю Свою!» И с великим смирением покорилась Господней воле. Тому же учила она и свою дочь: «Никогда, дочка, не падай духом, - говорила мать, — как бы ни были тяжки временные испытания; помни всегда конец многострадального Иова; мы потеряли лишь деньги, но жить ведь не с ними одними, а с добрыми людьми. Молись Господу, чтобы Он тебя благословил мужем хорошим да смирным и, паче всего, чтобы пьяница не был, да почитай всегда память рабы Божией блаженной Ксении: она тебе будет великой заступницей». Вскоре после разорения отец поступил приказчиком в одну из больших торговых фирм и стал получать шестьдесят рублей в месяц. Жить стало очень трудно, и девочке пришлось выйти из гимназии и поступить кассиршей в тот же магазин, где служил и отец. Едва только обстоятельства несколько поправились, семью постигло великое горе: мать Марии, прихварывавшая с самого дня несчастья, скоропостижно скончалась от паралича сердца. А через год скончался и отец.
В семнадцать лет Мария осталась круглой сиротой и продолжала служить все в том же магазине. Через два года она вышла замуж за своего сослуживца - бухгалтера той же фирмы. Муж оказался примерным семьянином, и притом добрейшим человеком. Родилось два сына, муж получал хорошее жалованье, нужды в семье не знали, и счастью, казалось, не будет конца.
Но Господь судил иначе. Отец мужа, свекор Марии, страшно порой запивал и умер от удара. Эта страсть передалась мужу - муж запил... Пошли ужасные времена. От службы мужу отказали, а в это время родился третий ребенок. С квартиры семья съехала, сняли маленькую комнатку на Песках, задолжали и в лавке, и квартирной хозяйке за два месяца. Денег у них не было — жили только тем, что Мария зарабатывала шитьем. Однажды вечером, когда муж и дети спали, хозяйка пришла к Марии и пригрозила, что если завтра не заплатят за квартиру или, по крайней мере, если Мария не бросит пьяницу-мужа, то все будут выгнаны на улицу. Марии стало плохо, она чувствовала, что если хозяйка скажет еще хоть слово, то ей сделается дурно: сердце уже начинало усиленно биться, и Мария попросила оставить разговор, обещая дать ответ завтра. Едва за хозяйкой затворилась дверь, Мария, посмотрев на портрет своей матери, уронила голову на руки и горько заплакала.
«Матушка, милая, — как стон вырывались у нее слова, - зачем, зачем ты забыла меня, твою бедную дочку! Помолись за меня, родная! Молитва матери спасает со дна моря. Вразуми, научи, что мне делать! Нет силы, нет возможности больше так жить!..»
До последней минуты Мария неотступно, с глубокою верою молила Господа спасти мужа от роковой страсти, но Господь как бы не благоволил услышать ее.
Но это только казалось. На самом же деле Он, Милосердный, по Своему неизменному завету, слышит каждую нашу молитву, но иногда, желая прославить Своих угодников, требует от нас, грешных, чтобы мы прибегали к их заступничеству, и по их, угодным Ему, молитвам исполняются во благих наши желания. Это-то именно и произошло с Марией.
Она хотела снова приняться за работу, но, измученная, забылась, склонив голову на стол. Она увидела перед собою незнакомого юношу, одетого просто, по-мирскому. Он протянул правую руку и повелительно сказал: «Идем!» Точно невидимая сила подняла Марию. Они долго шли, совершенно молча, по длинным и темным улицам, но как бы даже не прикасаясь к земле, пока наконец не остановились пред большим садом. Всмотревшись, Мария заметила сквозь решетку ворот белые кресты, стоявшие, как привидения, среди ночного мрака, и, с ужасом отступая назад, прошептала: «Кладбище!»
«Да, кладбище, — спокойно повторил спутник, - здесь покоится много людей праведных, их ли ты боишься?» Не дожидаясь ответа, он крепко сжал правой рукой руку Марии, а левой слегка толкнул запертые ворота, которые тихо, без шума, отворились пред ними. Мария заметила среди ночного мрака мерцавший вдали свет и, обрадовавшись, крикнула: «Свет!»
«Иди к нему! — сказал спутник. И прибавил: — Давно пора, тебя там ждут». И незаметно исчез, оставив ее совершенно одну.
Марии стало так страшно, что она пустилась бежать по направлению к свету. Добежав уже до самой светлой точки, увидела, что стоит пред часовней, из которой исходит свет, подобный синеватому бенгальскому огню. Всмотревшись, она узнала могилу блаженной Ксении, где бывала еще с матушкой. Сквозь закрытую дверь было слышно пение: «Вечная память!» Мария вошла и увидела свою мать, низко склонившуюся над могильной плитой. Из глаз матери текли слезы в таком обилии, что вся плита, казалось, плавала в них. С криком: «Матушка!» - Мария очнулась.
Она долго не могла опомниться, и только когда осмотрелась и увидела себя в своей комнатe, немного успокоилась. Точно завеса спала с ее глаз. Она поняла, что матушка молит о ней слезно блаженную Ксению. И Мария решила отправиться на Смоленское, чтобы отслужить панихиду. Когда она подошла к часовне, то ей так живо представилось все ночное видение и мать, что она пережила все снова и, опустившись на колени, простояла всю панихиду — и даже не одну - на том самом месте, где видела свою мать. После этого она сразу почувствовала, что точно тяжесть какая свалилась с нее, и она с такой облегченной душой возвращалась домой и так замечталась 6 пережитой ночи, что не заметила, как прошла немалое расстояние от Смоленского кладбища до Песков и пришла на свою улицу.
И тут глазам ее открылась страшная картина: напротив их сгоревшего дома стояло несколько пожарных частей; последние вспышки угасающего пламени тушили внутри двора. Она сначала остановилась и замерла, но затем стремительно бросилась вперед и, добежав до пожарных, с криком: «Дети! Муж!» - хотела пробраться к воротам, но ноги подкосились, в глазах потемнело, и она без чувств повалилась на землю. Когда она пришла в себя, то заметила, что находится в большой светлой комнате с очень богатой обстановкой. У изголовья стоял пожилой господин и держал ее за руку, выслушивая пульс. Увидев, что Мария открыла глаза, он обратился к сидевшей в кресле, старушке, одетой в темное шелковое платье, и сказал: «Надо дать успокоительного». Мария между тем очень ясно припомнила картину пожара и сразу же спросила, что стало с мужем и детьми. «Муж ваш слегка лишь ушибся, а дети все живы и совершенно здоровы, - ответили ей. -Они здесь, в соседней комнате, и двое из них спят, а старшего вы сейчас увидите».
Оказалось, что Мария находится в квартире генеральши Л. Она была вдовой, добрейшей, святой душой. Все ее дети умерли в раннем возрасте, и с тех пор Л. не могла равнодушно смотреть на детей. Мария рассказала Л. о своей жизни, о пьянстве мужа, о своем видении и о том, где была в то утро. Выслушав Марию, генеральша набожно перекрестилась и глубоко задумалась.
«А знаете что? - сказала она, посмотрев на Марию. - Я вижу во всем этом перст Божий. Надо же было случиться пожару в день памяти одного из моих детей, лежащих в Александ-ро-Невской Лавре! И вот мне Господь посылает живых, вместо мертвых, детей, а вам в лице моем — опору в тяжелой судьбе, и нам остается разумно дойти до указанной Господом цели. Вот что, — сказала она, помолчав, — у меня есть два имения: одно из них небольшое, находится в М-ской губернии. Не поедет ли ваш муж пока как конторщик или старший приказчик туда? Там есть управляющий, я ему напишу. Может быть, там он и поправится!»
Муж с благодарностью принял это предложение генеральши.
Когда Мария рассказала мужу о своем видении, он сильно побледнел, но не сказал ни слова. А перед отъездом в деревню сам предложил Марии вместе поехать на Смоленское кладбище и отслужить еще раз панихиду на могиле блаженной Ксении. И только через несколько лет муж рассказал Марии, что в то утро, когда загорелся дом, ему снилось, что его окружают какие-то звери. Он позвал жену, но вместо жены явилась незнакомая женщина с посохом в правой руке. Звери исчезли, а женщина, стуча своим посохом, грозно сказала: «Нет здесь твоей жены, она у меня. Слезы матери ее затопили могилу мою. Брось пить! Встань! Твои дети горят!» Мария сама была поражена этим рассказом. Через год после переезда в деревню умер старик-управляющий, и на его место генеральша Л. назначила мужа Марии. После смерти своей благодетельницы Мария узнала, что это маленькое имение, где служил управляющим ее муж, генеральша Л. навсегда закрепила за ними.

СПАСЕНИЕ ДЕТЕЙ
«Я как сюда ходить начала? - вспоминает матушка Наталья. — У меня с дочкой беда случилась... У нее было ужасное состояние... У нее ребенок был, мужа нет, и она травилась... А я в Никольском соборе - я туда хожу - познакомилась с матушкой... Узнав, что случилось с дочкой, она сразу сказала: «Беги к Ксении блаженной!» Был поздний вечер, но я все равно поехала... Никого не было... Тогда еще часовня закрыта была, и я обошла вокруг, к стене прижалась - и уж не помню, как я там стояла, как молилась... И, знаете, дочка как-то отошла... После этого она окрестилась... Ксения блаженная помогла...»

ВЫСТРЕЛ  
Вот что сообщила в своем письме Фелицата Ивановна Трескина.
«Живу я в городе Нерехте, Костромской губернии. Два же сына мои, оба женатые, служат в одной конторе в сорока верстах от города и живут на разных квартирах. В январе 1909 года оба сына обещались приехать ко мне, навестить меня. Долго и нетерпеливо ждала я их приезда, но они всё не приезжали. А тут при-ближался день памяти рабы Божией блаженной Ксении. Сердце мое как бы предчувствовало какую-то беду: я только и думала о том, как бы Господь удостоил меня хоть когда-нибудь побывать на могилке Ксении и там помолиться! Но, не имея пока этой возможности, я весь день 23 января ходила со слезами на глазах, непрестанно молясь в душе блаженной Ксении о помощи себе и своим детям. Домашние спрашивали меня, что со мной, отчего я плачу, но я ничего им не говорила, а слезы лились сильнее и сильнее. То же самое продолжалось и 24 января. Наконец я не вытерпела, надела пальто и отправилась в собор к вечерне. После вечерни я попросила батюшку отслужить панихиду по блаженной Ксении, и тут-то я уже вволю поплакала и помолилась. Несколько успокоенная, я вернулась домой и не успела еще раздеться, как приехали и оба мои сына.
С радостью выбежали мы встретить их. Но, когда они стали раздеваться, я вдруг увидела, что у меньшого сына левая рука забинтована. Спрашиваю: «Что с тобой, отчего» у тебя левая рука забинтована?» — «Ну, мама, не пугайся, все хорошо, - отвечал он. — Спасибо тебе, ты, должно быть, сегодня молилась обо мне, и твоя молитва спасла меня от смерти. Вот как было дело. Вчера еще мы с братом сговорились ехать к вам, зная, что у вас праздник, что ты, мама, почитаешь рабу Божию Ксению. Утром я должен был заехать за братом и вместе с ним ехать к вам. Когда я приехал к брату, он еще был не готов и стал собираться в дорогу. Между прочим он выложил из комода револьвер и положил на стол, а сам с женой ушел в другую комнату укладывать какие-то вещи. От нечего делать я взял револьвер и стал его рассматривать, вполне будучи уверен, что он не заряжен. Рассматривая револьвер, я думал: «Ведь вот какая маленькая штучка, а люди убиваются ею насмерть»; при этом приставлял дуло револьвера и к виску и к сердцу, дергая за собачку. Вдруг раздался выстрел. Я страшно испугался, хотя и не чувствовал никакой боли. Вбегают в комнату испуганные брат и его жена; смотрят - кисть левой руки у меня вся в крови, в правой руке я держу револьвер, сам стою бледный и едва держусь на ногах. Тотчас же они усадили меня на стул, обмыли и перевязали мне руку и послали за доктором. Оказалось, что пуля прострелила мне лишь мяг кую часть левой руки между большим и указательным пальцем, нимало не задевая кости. Доктор сделал перевязку, сказал, что все это пустяки и что через несколько дней рука будет совершенно здорова. После перевязки мы с братом тотчас же сели на лошадь и приехали к вам».
Что я чувствовала во время рассказа сына, я не могу передать: я поняла только, как бывает сильна горячая молитва матери и как отзывчивы угодники Божий на эти молитвы. Дивен Бог во святых Своих! И детям и внукам я строго завещаю свято чтить память рабы Божией Ксении и не забывать ее в своих нуждах».
Книга о святой блаженной Ксении Петербургский. -М., 2000.

СЛЕЗЫ МАТЕРИ - 1 , 2 , 3 , 4 , 5 , 6 , 7 , 8 , 9 , 10 , 11 , 12 , 13 , 14 , 15 , 16 , 17 , 18 , 19 , 20 .